— Ну ни фига ж себе! — надрывался комментатор, — Вы это видели, уважаемые зрители? Перчинка Безумова одним ударом отбросила саму Госпожу! Это нечто невероятное!

Трибуны восторженно ревели. Болельщики вскакивали с мест, размахивая флагами и транспарантами с моим гербом. Раздавались крики: «Безумовы! Безумовы!», заглушая улюлюканье фанатов Госпожи.

А я не мог расслабляться ни на миг. Враги наседали со всех сторон, не давая продыху. Я кружился волчком, раздавая тумаки направо и налево. Краем глаза видел, как Эмми прожигает кому-то грудь огненным шаром, Настя рубится сразу с двумя противниками, ловко уворачиваясь от ударов.

Айсштиль безмолвной ледяной статуей возвышается над схваткой, то и дело посылая волны лютого холода, а то и град сосулек. В полную силу она пока не била — в узком пространстве арены были велик риск задеть своих.

Вот здоровяк в черной броне с ревом кинулся на меня, занося секиру. Я резко присел, пропуская удар над головой. И резко, без замаха саданул тому в печень хлыстом Бездны! Бугай взвыл, выпучив глаза. Его скрутило пополам, меч выпал из ослабевших пальцев. Я с наслаждением впечатал колено в перекошенную морду.

*Хря-я-ясь!*

Бандит кулем осел наземь и затих.

Двое его дружков, впрочем, тут же кинулись на меня с двух сторон. Узкие злые глазенки, перекошенные рты, вздувшиеся жилы на шеях. И непрекращающийся свист стали, разрезающей воздух!

Я метался меж ними как уж на сковородке. Уклоняясь, парируя, огрызаясь короткими злыми выпадами. Тьма гудела вокруг меня, обвивала тело вторым доспехом. Щупальца хлестали воздух, стараясь достать юрких ублюдков.

Неподалеку Настя, Эмми бились еще с двумя здоровяками.

— Ах ты ж!.. — вырвалось у меня, когда один из них все-таки достал меня. Острие кинжала, пройдя сквозь покров, прочертило длинную царапину на плече, мгновенно окрасившуюся алым. Кровь моя зашипела, затягивая рану. А я, зарычав, прописал гаду сразу два сокрушительных хука в челюсть.

С грохотом рухнул еще один враг. Вот Эмми спалила кому-то патлы, и бедолага с воплями покатился по земле. А ледяные копья Айсштиль пригвоздили к полу арены ещё одного. Здоровый мужик дергался и вопил как подранок.

Я скользнул взглядом по гудящим трибунам… и на миг застыл, пораженный увиденным. Да они же скандируют наши имена! Перекрикивая друг друга, улюлюкая и размахивая кулаками!

«БЕ-ЗУ-МО-ВЫ! БЕ-ЗУ-МО-ВЫ!» — ревели фанаты, с восторгом следя за ходом боя.

«Девки, жгите!!!», «Ай да Айсштиль, ай да красотка ледяная!», «Перчинка, порви её!» — доносилось со всех сторон.

Да уж, не было печали с этой «народной любовью»…

Бедная Госпожа, что называется, оказалась меж двух огней. Ее бойцы геройствовали как могли, но… похоже, не рассчитали силы. Постепенно их боевой порядок рушился, строй расползался как дырявое рядно…

— Невероятно! Беспрецедентно! — надрывался комментатор, — Команда Безумовых на наших глазах рвет, мнет и катает противников! А ведь говорили же, куда им против Госпожи⁈ Но вон поди ж ты!..

Мне оставалось лишь хмыкнуть под нос. Ишь ты, приятно слышать… Я-то не сомневался в своих девчонках. Но сегодня они и впрямь превзошли сами себя…

Перчинка по-прежнему кружила над полем брани, сцепившись с Госпожой. В какой-то миг та все-таки достала мою дочь. Стрекозиные крылья с гулом рассекли воздух, и Перчинка вскрикнула от боли. Длинный кровоточащий порез рассек ее хитиновый доспех.

Я дернулся, вскидывая руки, готовясь ударить Госпожу Бездной. Но не успел — Перчинка оказалась быстрее. Дочь зарычала, ее глаза яростно вспыхнули. Пальцы замелькали, сплетая хитрую вязь заклятий. И резкий хлопок — из ладони мирмеции вырвался ослепительно-белый сгусток! Разрастаясь на лету, он устремился к Госпоже…

*БУМ!*

От столкновения ауру простолюдинки будто кипятком ошпарило. Она вскрикнула, отшатнулась… а в следующий миг Перчинка с разгона влепила ей хуком прямо в маску! Та жалобно хрустнула, пошла трещинами.

Госпожа кулем полетела вниз. С глухим стуком впечаталась в плиты арены, прокатилась несколько метров и застыла. Ее черные одежды изодранными лохмотьями облепили тело.

— ДА-А-А!!.. — взревела ликующая толпа. Трибуны ходили ходуном, фанаты надрывали глотки, славя Безумовых. Полыхали разноцветные баннеры.

— Да, уважаемые зрители, вы не ослышались! — голос комментатора сорвался от возбуждения, — Никаких сомнений — команда Госпожи ПОВЕРЖЕНА! Все ее бойцы выведены из строя! Невероятная, феерическая победа Безумовых!

Обалдеть. Мы и правда сделали это. Уделали грозную Госпожу и всю ее лихую банду. Выдохнув, я торопливо осмотрелся. Враги особо не рыпались — кто в отключке валялся, кто судорожно сращивал переломы.

Остальные члены моей команды стояли невдалеке. Настя поигрывала ножом Ноктуса, часто и тяжело дыша. Ее одежда местами обуглилась и порвалась, на лбу алела ссадина. Но глаза сияли неистовым восторгом. Она подняла на меня взгляд — и подмигнула, мол, порядок, Костя!

Рядом стояла Айсштиль. Снежная королева гордо вскинула голову, обводя поле боя ледяным взглядом. Безупречная укладка растрепалась, на скуле пылал багровый синяк. Кажется, эта всегда невозмутимая и отстраненная красотка тоже увлеклась сражением!

С торжествующим кличем к нам подлетела Перчинка. Бешено улыбаясь, она обняла меня за плечи — и тут же охнула, хватаясь за бок. Дочка сильно хромала, ее черно-желтый доспех весь покрылся вмятинами и трещинами. Но эта чертовка и ухом не повела — так и продолжала скалить зубы, словно услышала удачную шутку!

И тут я заметил краем глаза какое-то движение…

Резко развернувшись, я приготовился отразить нападение. Но это оказалась Эмми.

Рыжая бестия брела к нам, пошатываясь, едва не падая на каждом шагу. Ее одежда превратилась в лохмотья, лицо было белее мела. На какой-то миг мне показалось, что ученица вот-вот грохнется без чувств. Но Эмми лишь слабо улыбнулась и просипела:

— М-мы сделали это, К-костя… Мы смогли…

И в следующий миг она уже повисла у меня на шее! Крепко обняла, уткнулась лбом в плечо. Я проверил ее, но все было хорошо — исцеляющий фактор уже работал, залатывая раны моей ученицы.

— Конечно, смогли, глупышка, — проворчал я, легонько щелкнув Эмми по носу, — Мы ведь круче всех, забыла?

Рыжая чертовка слабо хихикнула. Потом нахмурилась, задумчиво покусывая губы. В ее глазах плескалась странная смесь эмоций — торжество, облегчение… и что-то еще, чему я не мог дать названия.

Как-то уж очень… восторженно она на меня смотрит.

Наш сентиментальный момент прервал громкий вопль:

— Стой-стой! Сдаюсь, сдаюсь!

Я рывком обернулся, выставив щит Бездны. Мало ли, подлый удар в спину не исключен…

Но нет. Это была… Госпожа собственной персоной! Над ней стояла Айсштиль, с занесенным для удара копьем. Госпожа выставила вперед руки, умоляя богиню остановиться.

— Тогда скажи это громко, чтобы судьи услышали, — холодно произнесла Айсштиль.

Госпожа медленно поднялась на ноги, пошатываясь и прихрамывая. Подняла вверх раскрытые ладони, демонстрируя, что безоружна.

Маска слетела, явив нашим глазам осунувшееся лицо, залитое кровью. Губа разбита, скулу рассекал длинный порез. Но Госпожа улыбалась — искренне, открыто. Кажется, она и впрямь признала свое поражение.

Вот те на! Гордая, несгибаемая Госпожа добровольно капитулирует? Прямо вот так, без лишних фанфар? Ну надо же…

Госпожа шагнула к нам. Я напрягся, готовый отразить любую атаку. Так, на всякий случай. Мои девчонки тоже подобрались, нацелив на врага оружие.

— Безумов… — хрипло выдавила она, на миг прикрыв глаза. Облизнула пересохшие губы, сглотнула. И продолжила уже тверже, — Княжич, ты победил. Твоя взяла.

Я кивнул.

— Это был хороший бой, — я отсалютовал ей клинком Бездны, — Вы сражались достойно.

Госпожа усмехнулась. Покачала головой: